Основания наследования

В ходе развития наследственного права получили свое оформление два основания наследования: завещание и закон. При изучении проблемы оснований наследования закономерно возникает вопрос о времени возникновения существующих сегодня оснований наследования.

Яков Канторович в своей работе «Основные идеи гражданского права» по этому поводу писал, что «исторически наследование по закону предшествовало наследованию по завещанию. Первоначально, по древнему праву, которое было проникнуто началами общинного и родового быта, существовало только наследование по закону; завещательный порядок наследования этому праву неизвестен».

В соответствии с действующим до 01 июня 2019 года законодательством РФ наследование осуществляется по двум основаниям: по завещанию и по закону (ст. 1111 ГК РФ). На первый взгляд, перед нами четкая и лаконичная формулировка, исключающая двусмысленное толкование. Однако, в цивилистической науке ведутся оживленные дискуссии по вопросу о существующей в российском правопорядке системе оснований наследования.

Несмотря на то, что авторы сформулировали свои выводы применительно к советскому наследственному законодательству, их высказывания не потеряли своей актуальности и в настоящее время, так как законодатель сохранил преемственность правовой регламентации системы оснований наследования. В качестве комментария к отмеченной позиции считаем возможным отметить, что упомянутые «иные» основания наследования – выморочность имущества и наследование обязательной доли – следует рассматривать как частный случай наследования по закону, о чем, в частности свидетельствует местоположение соответствующих норм (они расположены в Главе 63 ГК РФ «Наследование по закону».

Особо следует остановиться на положениях ст. 1152 ГК РФ, которые осложняют понимание вопроса о системе оснований наследования. В п. 2 ст. 1152 ГК РФ говорится о том, что наследник может быть призван к наследованию по нескольким основаниям: по завещанию и по закону или в порядке наследственной трансмиссии и в результате открытия наследства и тому подобное.

Данная формулировка позволила некоторым автором сформулировать вывод о том, что российское гражданское законодательство предусматривает более двух оснований наследования. Следует обратить внимание на то, что многие цивилисты критикуют содержащееся в ст. 1152 ГК РФ законодательное решение. Так, например, М.С. Абраменков упрекает законодателя в терминологической неточности и предлагает в данном случае вести речь не об основаниях наследования, а об основаниях принятия наследства.

Подводя итог сказанному, мы с уверенностью можем утверждать, что современный законодатель в части третьей ГК РФ следуя уже сложившейся правовой традиции, сохранил систему оснований наследования в виде наследования по завещанию и наследования по закону. Однако, приоритеты регулирования отношений наследования принципиально изменились.

Главную роль теперь играет наследование по завещанию, а наследование по закону носит подчиненный, субсидиарный характер. Кроме того, завещание
и закон, будучи основаниями наследования, по сути, определяют порядок развития наследственных правоотношений (по воле завещателя или по воле законодателя). Что касается мирового опыта правового регулирования в данной сфере, то помимо завещания и закона, некоторым зарубежным правопорядкам, например, законодательству Германии, известны и иные основания, в частности, наследственный договор.

Принятый в прошлом году Федеральный закон от 19.07.2018 № 217-ФЗ «О внесении изменений в статью 256 части первой и часть третью Гражданского кодекса Российской Федерации» предусматривает введение в российское наследственное право новых правовых инструментов, предоставляющих собственникам имущества дополнительные возможности по распоряжению своим имуществом на случай смерти, речь идет о таких правовых конструкциях, как совместное завещание супругов и наследственный договор.

Д.О. Мухин полагает, что несмотря на «экспансию договорного права» отсутствуют очевидные причины для увеличения доли диспозитивного регулирования наследственных отношений, в том числе введение в эту сферу принципа свободы договора. Вступившие в силу в 2019 году законодательные новеллы с уверенностью можно отнести к разряду революционных.